Дюрренматт Фридрих - Лунное Затмение



Фридрих Дюрренматт
Лунное затмение
В середине зимы, перед самым Новым годом, через деревню Флётиген, лежащую
у подножия горы, откуда начинался подъем в горную долину Флётенбах, проехал
огромный "кадиллак", с шумом пропахав широким брюхом заснеженную улицу, и
остановился у гаража, возле ремонтных мастерских,
Из машины с трудом вылез Уолт Лачер, двухметровый колосс с мощным
квадратным торсом, прибывший вместе со своим "кадиллаком" чартерным рейсом из
Канады в Швейцарию, в Клотен, - шестидесяти пяти лет от роду, с кудрявыми
седыми волосами, всклокоченной седой бородой с пучками черных волос, в меховой
шубе и унтах.
- Цепи, - бросил он хозяину гаража и спросил, не глядя, не сын ли он Виллу
Граберу.
- Младший, - ответил тот, - пораженный, что заморский великан говорит на
бернском диалекте, да еще с флётенбахским выговором. Грабера уже больше
тридцати лет нет в живых. Он что, знал его отца?
- Да, он продавал велосипеды, - ответил Лачер.
Хозяин гаража посмотрел на него недоверчиво.
- Куда вам? - спросил он наконец.
- Наверх, в долину, - сказал Лачер.
Наверх он, да еще с цепями, не проедет, проворчал хозяин, эти чудики с
горы отказались оплатить снегомет, к ним даже почтовый автобус не ходит.
- Все равно давай цепи, - приказал Лачер, топчась в меховых унтах по
рыхлому снегу, пока Грабер возился с цепями. Расплатившись, он втиснулся в
"кадиллак" и тронулся наверх, в долину, мимо ребятишек, катавшихся на салазках
с горы, мимо последних дворов, уже чувствуя, как заносит машину. Чуть только
дорога стала выравниваться, он нажал на газ и тут же сшиб крылом телеграфный
столб, тот, хрустнув, переломился пополам, а "кадиллак" опять вырулил на
дорогу - та круто поднималась в гору и уходила в лес; на одном из поворотов
машина, несмотря на цепи, сползла с крутого склона и прочно застряла в мягком
снегу.
Лачер пробует выбраться из машины - метровой глубины снег мешает ему
открыть дверцу - и тут же проваливается по пояс. Он карабкается по склону к
дороге, срывается вниз, опять лезет наверх и, почувствовав ногами дорогу,
отряхивается, снег сыплется с шубы.
Он упрямо месит рыхлый снег, дорогу местами совершенно не видно. Белые ели
с прогнувшимися от тяжести лапами срослись по обеим сторонам в сплошную
бесформенную снежную массу. Лачер шагает как в разломе глетчера. Небо над ним
искрится и сверкает холодным серебром. Он обо что-то спотыкается, падает,
встает, выуживая из-под снега то, обо что споткнулся, - в руках у него труп,
он встряхивает его, сбрасывая снег; остекленевшими глазами глядит на него
старик с заиндевевшим лицом и белой обледеневшей щетиной. Лачер бросает труп и
шагает дальше, доходит до прогалины - на макушках елей кровавые блики
уходящего за черную гору солнца, но небо еще в светлых отблесках, только под
ели легли густые сине-черные тени. Дорогу перебежала косуля, ей тоже трудно в
глубоком снегу, за ней вторая - смотрит на него застывшими в смертельном
страхе круглыми блестящими глазами. Лачер почти доходит до нее, и тогда она
бесшумно исчезает в лесу. Придавленный снегом кустарник преграждает ему
дорогу. Лачер продирается сквозь него, превращаясь в огромного снеговика,
выйдя, отряхивается, пытаясь сбросить с себя обрушившиеся на него горы снега.
Все вокруг плывет в сумеречном свете - снеговые шапки на елях, только что
сверкавшие льдинками и теперь быстро погрузившиеся в темноту неба. В одном
месте Лачер, поскользнувшись, сползает по склону вниз, налетает с размаху на
здоровенную ель, обрушив



Содержание раздела